Как так сложилось, что ты выбрала именно исторический факультет? Ты изначально знала, что хочешь поступать сюда?

Татьяна: Нет, я до последнего момента, наверное, не понимала, что действительно поступила на исторический. Я, как и многие здесь, историю всегда любила, она мне легко давалась и была интересна. При этом «болезнью» была скорее литература, поэтому вплоть до одиннадцатого класса я хотела идти на журналистику. По ряду причин это желание отпало, а там уже был путь наименьшего сопротивления – исторический. Я подала документы всего на два факультета и только в КГУ, потому что мне банально надоело стоять в очереди, а дяденька, принимавший у меня документы, спешил на обед. Я помню глаза мамы, когда я сказала, что больше никуда не поеду и никаких заявлений на поступление писать не буду. И все-таки я благодарна родителям, что они поддержали мое решение не в пользу юридического, куда я также прошла. Это был мой выбор. По зову сердца – это пафосно слишком, но что-то близкое.

То есть чувства разочарования и сожаления нет? Или осадок присутствует?

Татьяна: Всего один раз, еще в сентябре первого курса, сидя на паре, я поймала себя на мысли «Что я здесь вообще делаю?» Сейчас же я могу с уверенностью сказать, что поступить сюда – одно из самых верных решений в моей жизни.

У тебя есть какие-то представления, что будешь делать после окончания? История для тебя в будущем – профессия?

Татьяна: Я так далеко не заглядываю. Не строю глобальных планов о будущей профессии, не загадываю, где буду дальше учиться. Просто не хочу. Это не инфантильное отношение к жизни, нет. Я пока двигаюсь небольшими шажочками по своей личной лестнице, достигаю каких-то небольших целей, ставлю новые. Мне хочется пожить в настоящем, в «сегодня». А что будет после окончания? Это будет через полтора года, тогда и посмотрим.

А если возвращаться к журналистике, говорить о статьях для сайта факультета, об Истфаке в лицах, который ты делаешь. Ты видишь возможность продолжать развиваться в этом направлении?

Татьяна: Нет, однозначно нет. Журналистика, на мой взгляд, - это профессия-состояние. Ты либо отдаешь всю себя работе – тогда ты станешь классным специалистом своей сферы, либо ты будешь плохим журналистом. Я – максималист до мозга костей. Либо это на пределе того, что я могу, либо никак. Но работа для меня – это работа, «есть, чтобы жить», если проводить аналогию. Приоритетом для меня была и есть, и будет моя семья, а менять ее на карьеру, уделять меньше времени любимым людям в погоне за темой для статьи – высший абсурд. А плохим журналистом я быть не хочу.

Если Истфак в лицах это не отголосок несостоявшихся целей, тогда что?

Татьяна: Это не копание в «белье» преподавателей и студентов, не очередной повод побеседовать о ком-то в буфете, а искреннее желание познакомиться самой и познакомить других с потрясающими людьми. И лично для меня нет «удачных» и «неудачных» интервью, после каждого общения ты выходишь настолько переполненной эмоциями, что это невозможно передать, это можно только прочувствовать. Многое, к счастью или сожалению, остается «за кадром»: какие-то личные моменты, истории «не для общего пользования», но я всегда стараюсь донести максимум той атмосферы, что царила во время беседы. Есть, конечно, отдельные диалоги, которые не ложатся на бумагу, но они единичны. И я всегда буду благодарна героям, которые соглашаются на такую авантюру, особенно тем, кому «посчастливилось» быть первыми, - Максиму и Любовь Ивановне. Хотя, честно скажу, этого вообще не было бы без ребят из студсовета, которые эту идею поддержали, одобрили и помогли реализовать. Отдельное «спасибо» Анпилоговой Маше за всю ту помощь, что она мне оказывает. За ее фотографии, честную оценку в любое время суток и два интервью, которые стали результатом ее труда. И, Мише, конечно, за идею «поселить» интервью на сайте факультета и за ее воплощение.

Наверное, смысла спрашивать об отношении к факультету и людям уже нет, поэтому такой вопрос: как возникло желание стать частью Студенческого совета и что он для тебя на данный момент?

Татьяна: Это не было желанием как таковым, это скорее стечение обстоятельств. Я не была знакома с ребятами из Совета до начала нашей совместной работы, поэтому могу сказать, что моим «проводником» стала Олеся Мандрина. Она в буквальном смысле привела меня за руку, я села у окошка на первом собрании и осознала, что это надолго.

При этом Совет сейчас – это потрясающий коллектив. Я, наверное, главный ворчун в нем, но я всем сердцем привязалась к этим людям, хотя редко или вообще никогда этого не говорю. Мы все абсолютно разные, делаем разные вещи и по-разному смотрим на мир, но когда нужен единый порыв – это команда. И мне сложно представить, что часть ребят скоро уйдет. Пожалуй, я буду плакать на последнем нашем заседании. *смеется* Для меня всегда будут ценны воспоминания о первом нашем совместном деянии – Сирени победы, о турслетах, о каждом собрании. И вообще я жутко сентиментальная, поэтому больше ничего не скажу.

Если уйти теперь от темы учебы и актива на факультете к вопросам о тебе лично, то есть ли какой-то жизненный девиз или позиция, которым ты следуешь?

Татьяна: Жить в настоящем. Не хочу откладывать до лучших времен что-то из того, что могу сделать сейчас. Сегодняшний день никогда не повторится, я не смогу наверстать упущенные возможности, сказать что-то важное или осуществить задуманное, так зачем откладывать?

Можешь ли ты назвать три своих главных качества, которые в тебе преобладают? И, если возможно, по степени их важности в тебе.

Татьяна: Я часто пыталась задавать этот вопрос другим в формате интервью, но в большинстве мне отвечали, что нельзя оценить себя, за тебя должны говорить другие. Я буду меньшинством и на вопрос отвечу. Во-первых, я очень восприимчива. К словам, поступкам, человеческому отношению. Это помогает хорошо чувствовать других, острее что ли, но при этом я это качество в себе не люблю, потому что все принимаю слишком близко к сердцу. Во-вторых, я достаточно искренний человек. Так или иначе, я стараюсь быть честной сама с собой и максимально – с другими. И, в-третьих, пожалуй, я вредная. *смеется*  

Когда ты брала интервью у меня, то задала очень интересный, на мой взгляд, вопрос, который хочется адресовать и тебе. С кем из героев сказок ты можешь себя ассоциировать?

Татьяна: Прежде чем задать его вообще кому-либо, признаюсь, я отвечала на него уже сама. У Андерсена есть замечательная сказка, которую я с раннего детства с теплотой вспоминаю – «Дикие лебеди». Не буду пересказывать сюжет, кому действительно станет интересно, могут прочесть, она небольшая. Главная героиня сказки – Элиза, вот с ней я ассоциирую себя или хочу ассоциировать. Почему? Потому что эта история о семье, о вере и доверии, о любви и о силе духа. И когда за внешней мягкостью скрывается характер, тут уж точно про меня. Поэтому я не Ассоль, как ты мне говорила, задавая вопрос, потому что Грэев в наше время катастрофически мало.

А чем ты увлекаешься вне стен университета?

Татьяна: Чем я только не увлекалась… Сомневаюсь, что есть еще те, кто не знает, но я вышиваю. Раньше я неплохо рисовала, ходила на выжигание по дереву. Еще я пишу немного, точнее писала. Это вообще отдельная страница биографии, где были удивительные знакомства, события и эмоции. Действительно необыкновенные люди вошли в мою жизнь, с которыми нас разделяют города, страны, а иногда и континенты, но вот больше четырех лет уже мы общаемся, находим точки соприкосновения. 

О чем ты мечтаешь или чего хочешь добиться к концу жизни, чтобы, сидя в кресле-качалке лет так в восемьдесят пять, ты могла бы сказать, что твоя жизнь удалась?

Татьяна:  Спросили – отвечаю. В восемьдесят пять, когда я буду сидеть в кресле-качалке, вокруг меня будут бегать как минимум трое моих правнуков, на шее у меня будут висеть очки на веревочке, и они будут постоянно их дергать. Где-нибудь в радиусе трех метров будет ворчать их прадедушка. А к этому времени я должна буду осуществить все пункты из списка дел, которые я хочу завершить к концу жизни. Сейчас там семьдесят два пункта, а я только на двадцатом. Так что к девятому десятку я буду очень хитрой старушкой, многозначительно улыбающейся малышне. Пунктики у меня еще те!

Чего ты боишься?

Татьяна: Главный страх – это очень личный момент, поэтому говорить я не хочу. Этим я все-таки делюсь только с близкими. А что касается страхов более приземленных, то я высоты боюсь. Причем для меня встать на стул – это целая дилемма. Но один раз я стояла на шатающейся бочке, которая стояла на кочке, держалась за крайне неустойчивую столовую, которая улетала от каждого ветерка, и ставила заплатку на нее. А все почему? Потому что мне было жутко стыдно признаться, что я трусиха. Потом до вечера у меня реально тряслись колени.

Какие качества ценишь в людях?

Татьяна: Спросили бы год назад, я бы целый список развернула и зачитала. Сейчас всего одно – искренность, я уже говорила об этом. Для меня это понятие широкое. Я не люблю людей чрезмерно сложных и замороченных, которых если копнешь – пустышки. А я копну, я люблю в людях разобраться до конца, если меня с ними столкнула жизнь. Я ценю, когда человек имеет смелость честно признаться в том, что его беспокоит. И когда человек умеет ценить и любить тех, кто рядом сейчас, в конкретную минуту. К этому факту я шла долго, но оно того стоило. Вот это для меня искренность. А все остальное можно принять в человеке, если ты сам этого хочешь. И если человек стоит того.